
На фото: Антропологическая и художественная реконструкция лица девушки из Синташтинской Культуры, выполненная по черепу женщины, который обнаружили в кургане 2 могильника Кизильский I. Могильник входит в археологический район вокруг укреплённого поселения синташтинской культуры Кизильское. Бронзовую реконструкцию по черепу из памятника эпохи бронзы выполнил антрополог из Уфы Алексей Нечвалода.
Кыргызский бронзовый век: Формирование скотоводческого хозяйства на Енисее и динлинский этногенез. Цитата из книги выдающегося исследователя Александра Натановича Бернштама "Кыргызы и Кыргызстан с древнейших времен до монгольского завоевания".
«Историю Киргизских племен принято считать с 201 г. до н.э., когда в китайских источниках впервые появляется транскрипция имени киргиз в китайской форме цзянькунь или гэгунь. Совершенно несомненно, что образование племени всегда предшествует появлению его имени на исторической арене. Это положение в полной степени относится и к киргизам.
Конец третьего века до н.э. лишь, очевидно, этап их истории, впервые запечатленный письменными источниками, а не точная дата их появления. В самом деле, ведь эта дата связана с тем китайским источником, который сообщает, что гуннский Шаньюй Модэ или Маотунь разбил на севере от своей страны ряд племен, среди которых древнекитайский текст упоминает племя цзянькунь.
Другими словами, в третьем веке до н.э. цзянькунь представляли собой уже некое целое племенное образование, хотя и безуспешно, но все же, сопротивлявшееся мощному гуннскому племенному союзу. Из исторических письменных и археологических материалов более позднего времени эти племена цзянькунь выступают как скотоводы, населявшие средний и верхний Енисей и являющиеся аборигенами данного края.
Совершенно очевидно, что эти скотоводы явились в результате какого-то сложного исторического процесса, на базе которого к III веку до н.э. уже сложились киргизские племена. Это заставляет нас обратиться к истории древней родины киргизов, где слагались эти племена, их хозяйство и культура. Однако, изучение этого вопроса уводит нас в глубокую древность, к той поре, когда история фиксирует на Енисее начало сложения скотоводческого хозяйства.
Древнейшие следы скотоводства на Енисее относятся ко времени II-го тысячелетия до н.э. Археологами вскрыта здесь так называемая Афанасьевская культура, названная так по Афанасьевой горе, недалеко от Минусинска, где впервые были раскопаны памятники этого типа. Афанасьевская культура известна по небольшим одиночным погребениям, иногда обложенным плитами из камня.
В могиле рядом с покойным находился скромный инвентарь вещей и остатки пищи, якобы ему необходимые в загробном мире. Могилы этого типа обычно сгруппированы по 20-25 единиц курганных насыпей и на поверхности земли едва различимы по слабо выступающим каменным обкладкам в виде круга. Как правило, могилы содержат одно погребение, однако бывают и коллективные захоронения, содержащие несколько покойников, принадлежащих несомненно одной семье.
Так встречаются погребения женщины с ребенком, иногда мужчины, женщины и детей. Редко грунтовая яма погребения дополнительно укреплялась бревнами или камнями (каменные плиты в виде внутренних стенок могилы). Инвентарь еще исключительно беден. Он состоит, главным образом, из весьма характерной керамики, изделий из кремня кости и меди, костей диких и домашних животных.
Наиболее важным для нас фактом в культуре Афанасьевской стадии является несомненное свидетельство о приручении человеком животных, то есть генезис скотоводства. Из домашних животных в могильниках афанасьевского типа археологии находили кости домашней овцы, быка и лошади. У археологов нет никаких данных для доказательства, что эти животные использовались для получения молочной пищи.
Видимо их разводили только для получения мяса.
Примитивное скотоводство сочеталось здесь еще с охотой на косулю, дикого быка, бурундука, лисицу, изюбря, а также птиц. Находки костей рыб, в частности, щуки, говорят о важной роли в хозяйстве и рыболовства. Впрочем о последнем свидетельствуют и находки рыболовных крючков.
Характер культурных явлений, обнаруженных в могилах, говорит о том, что здесь мы имеем дело с возникновением скотоводства из охоты, причем последняя была связана с сравнительно оседлым образом жизни.
Об оседлом образе жизни говорит наличие рыболовства и характер жилищ, реконструируемых археологами на основании устройства могильных сооружений. Жилищами были, - либо землянки, либо срубные жилища, либо та же землянка, стены которой лишь укреплялись срубами.
Афанасьевская культура является сравнительно замкнутой и характерна собственно для Минусинской котловины. Идентичные памятники встречены лишь на Алтае, в других же сопредельных районах сходных памятников почти нет.
Андроновские погребения свидетельствуют также о более развитой культуре, чем афанасьевская. Обращает на себя внимание богатая по числу форм керамика, лучше по качеству изготовления и пышнее орнаментированная весьма разнообразным орнаментом в виде треугольника, ромбов, фестонов, меандра и т.д. Характерна и форма сосудов.
Если афанасьевские сосуды остроконечны и были рассчитаны на вкапывание их в золу костра, то андроновские сосуды плоскодонные, свидетельствующие о гладком поле жилища и устройстве постоянного очага.Вместо меди человек уже научился отливать орудия из бронзы, а улучшение качества последней, позволило наряду с изготовлением украшений, перейти к литью орудий труда.
Из бронзы человек изготовлял оружие вислообушные топоры, ножи или кинжалы, кельты, наконечники копий) и орудия труда - шилья, серпы. Литье стало основной техникой изготовления предметов из металла, а ковка употреблялась лишь для усиления рабочего края инструмента.
На развитие металлургического производства указывают не только установленный химическими анализами состав бронз или находки каменных литейных форм и ассортимент изделий, но также глубокие подземные рудные разработки меди, олова и золота.
Чрезвычайно важным фактом в развитии культуры андроновского типа является дальнейшее развитие скотоводства и мотыжного земледелия. О первом говорит тот факт, что во всех могилах, вскрытых археологами, находятся исключительно кости домашних животных - овцы, быка, лошади. В поселениях, относящихся к этому времени, кости домашних животных значительно преобладают над костями диких.
Находки последних все же говорят о имевшей место охоте, отошедшей, правда, по сравнению с предшествующим этапом, на второй план. Домашние животные доставляли человеку не только мясную пищу, но и шерсть, из которой человек научился делать ткани, о чем свидетельствует найденная в одной могиле небольшая шапка-ушанка, сделанная из шерстяной ткани.
Развивавшаяся оседлость человека андроновской культуры, которая документируется здесь не только характером погребальных сооружений, но и исследованными поселениями, явилась условием возникновения земледелия.
Несомненно, что возникшее здесь земледелие, выросло из потребностей скотоводства, как заготовка фуража, на что указывает широкое распространение серпов, количественно намного преобладающих над орудиями вспашки.
Из последних известны лишь костяные мотыги, найденные на одном из поселения (с. Александровское). Развитие социальных отношений этого этапа знаменуется дальнейшим ростом и укреплением патриархальных отношений.
Весьма важной чертой андроновской культуры является ее очень широкое распространение. В частности это указывает не только на факт все развивающегося обмена, а также на то, что отдельные патриархальные семьи вошли в систему больших племенных союзов, компенсирующих слабость отдельных патриархальных семейств, выделившихся из рода на основе частного владения скотом.
Андроновская культура чрезвычайно широко распространена. Возможно, что широкое распространение ее явилось следствием незавификсированных археологическими памятниками политических событий, а не только простым результатом развивавшегося обмена. Во всяком случае, мы имеем дело теперь с культурой, распространенной от Енисея на запад вплоть до Хорезма.
Следует однако, отметить, что хорезмская культура все же ближе к восточноевропейским и северо-кавказским культурам, чем к южно-сибирским. Памятники андроновской культуры встречаются на Оби, Алтае, в центральном и восточном Казахстане и, наконец, у Аральского моря.
Вещи андроновского типа встречены в Северном Притяньшаньи, на Иссык-Куле и по реке Сокулук. Андроновская культура Енисея является на этой огромной территории лишь крайним восточным вариантом единого культурного комплекса. Восточней и Южней Енисея следов этой культуры до сих пор еще не было найдено.
По всей территории, занятой андроновской культурой, наблюдаются свои локальные отличия и, в частности, культуры Алтая и Минусинского края ближе друг к другу, чем отличный от них казахстанский вариант бронзовой культуры. Имеет свои локальные черты и тазабагябская культура Хорезма.
Памятники Киргизии представлены еще случайными находками и одним кладом (о нем ниже гл. VI), однако уже можно говорить о специфических чертах северо-киргизской бронзы. Даже в пределах указанного района мы наблюдаем круг памятников, происходящих из более далеких областей, в частности из Восточной Европы. К ним относятся т.н. кельты сейминского типа (Ока), некоторые виды украшений и т.д.
Таким образом, андроновская культура Енисея, будучи в основе своей результатом спонтанного развития предшествующей афанасьевской культуры, представляет собой частное выражение развития обширной культуры от Енисея до Урала и вызвана была к жизни утверждением скотоводства, которое, в сочетании с земледелием и охотой, составило базу для создания патриархальной семьи и первых племенных союзов, объединивших, если этнически не однородные, то во всяком случае родственные племена пастухов-скотоводов.С началом 1 тысячелетия до н.э. изменяется характер взаимоотношения культуры.
К весьма важным особенностям карасукской культуры относится прежде всего ее известная "ограниченность районом Минусинских степей". Лишь одно исследованное карасукское погребение, да и то еще со специфически местными чертами культуры центрального Казахстана (аул Дындыбай на реке Чкркбайкура, Карагандинской области), только подтверждает это положение.
Наиболее близкие к Минусинскому карасуку, аналогичные памятники верховий Оби и Томска, уже имеют настолько ярко выраженные локальные отличия, что позволяют археологам выделить эти памятники в своеобразные варианты (томский и верхнеобский) карасукской культуры.
Этот "отрыв" карасукского этапа от территории прежде занятой андроновской культурой, объясняется переносом центра тяжести культурных связей на восток. Не случайно, что карасукского типа вещи находятся на западе, не дальше Томска, а на Востоке и юге встречались в Тувинской республике, в бассейне реке Селенги и в Китае.
В частности карасукский коленчатый нож ведет свое происхождение от ножевидных монет Китая.
Объяснить причины распада андроновского союза и восточную "ориентацию" карасукского - для данного времени трудно. Видимо имевшие место причины не так легко вскрыть в материалах этого бесписьменного периода.
Несомненно однако, что те связи, которые начинают реально прослеживаться для III в. до н.э. между Южной Сибирью и центральной Азией, не возникали случайно, и им предшествовал период первого знакомства (быть может в порядке обмена) еще за 1000 лет до н.э.
С распадением андроновского племенного союза намечаемого карасукским этапом, связано формирование к западу от Минусинского края скифской культуры, к востоку, (на пару веков позже), гуннской. В известной мере Минусинский край, в силу своего положения и характера развития культуры и хозяйства, являлся некоторое время нейтральной полосой, когда в нем развилась т.н. минусинская кургаиная, или по другой терминологии, тагарская культура.
Характерно, что в то время, как на Алтае и в Семиречьи уже прочно входит в быт железо, в Минусинском крае господствует еще бронза. Минусинцы испытывают на себе влияние скифской западной культуры и лишь с включением их в систему великой гуннской державы снова занимают, вместе с ними, ведущее положение в историческом процессе этих районов.
Но прежде чем перейти к этому вопросу, остановимся на краткой характеристике минусинской курганной культуры. Минусинская курганная культура представляет собой наиболее пышный, но вместе с тем и последний, этап развития бронзовой культуры минусинского края. Не преемственность от карасука зафиксирована археологами по погребаниям переходного типа, относимым к VIII веку и представляющим собой небольшие погребальные оградки из каменных плит, поставленных на ребро.
Саму минусинскую курганную культуру исследователи делят на несколько ступеней развития. Наиболее древней стадией являются памятники VII-V вв. до н.э. в виде невысоких курганов с оградкой из камней вокруг основания. Большие камни, поставленные на ребро, стоят обычно по углам такой оградки.К V-III в. до н.э. относятся иногда очень высокие курганы, в которых имеются как коллективные, так и одиночные захоронения.
Важно отметить, что в курганах этого времени, уже зафиксировано появление железа.Наконец, к I-II вв. до н.э. относятся одиночные курганы больших размеров с каменными оградами вокруг них, содержащие в своих погребальных камерах до 100 захоронений.
Наряду с трупоположением в могилу, встречается в них и обряд сожжения. Железные вещи получают здесь свое наибольшее развитие. Памятники третьего этапа уже связаны с резкими изменениями в культуре Минусинского края и последующими за ними погребениями Таштыкского типа, рассмотрение которых выходит за пределы настоящей главы.Мы рассмотрим сейчас процесс развития культуры за все три этапа, лишь отмечая попутно те явления, которые характерны для более позднего и раннего этапов.
Скотоводство, развитие которого мы рассматривали раньше, в Минусинской курганной культуре получает свое максимальное развитие, как скотоводство пастушеского типа. Люди разводили лошадь, быка, барана, козу, что документируется как находками в могилах, так и изображениями на камнях могильных оград и скалах.
Возможно, что впервые, видимо, на третьем этапе развития этой культуры, возникает здесь разведение верблюда. Наличие последнего документируется изображением одного верблюда на т.н. Боярской писаннице, а также находкой барельефного украшения верблюда с сидящим на нем человеком, относящимся к последнему этапу этой культуры.
Впрочем, такого типа вещь могла быть занесена в порядке торговли, тем более, что здесь изображен западный тип двугорбого верблюда (Camellus Bactrianus), но эта находка, в сочетании с писанницей, дает возможность предполагать и его местное использование.
Характер изображений, встреченных на разнообразных предметах, позволил археологам даже установить наличие разных пород лошадей - тяжеловесной и легкой.
Чрезвычайно важным изображением этого времени является освоение тягловой силы домашнего животного, достаточно ясно показанной находками уздечных частей и сбруи. Кроме того, это документируется рисунками на скалах, где имеются изображения быка в упряжке в четырех колесную арбу, а также сцен боя между верховым (на коне) воином и пешим.
Для езды на лошади были уже изображены седла, не знающие еще стремян.Освоение тягловой силы скота способствовало дальнейшему развитию хозяйства, однако она еще не была освоена для плужного земледелия. Последнее оставалось мотыжным, что зафиксировано на одной из писанниц изображением человека работающего мотыкой.
Характерно также отсутствие для этого времени и сошников.
Такого типа земледелие возможно было только в виде огородничества и то только по поймам рек, на мягких почвах.Использование животных, как средства передвижения, и наличие овцы, приспособленной для пастьбы в засушливых районах степей, позволило древним минусинцам расширить свою сферу деятельности. Характерно, что к третьему этапу минусинской курганной культуры археологи уже фиксируют продвижение курганов к северу, в сторону Красноярска, ранее не заселенного района.
Несмотря на развитие скотоводства, образ жизни, благодаря земледелию и рыболовству, носил еще полуоседлый характер. Об этом говоря изображения деревянных срубных построек на той же Боярской писаннице. Для того, чтобы закончить обзор хозяйства укажем, что значительное место занимала и охота, преимущественно на оленя.
Наскальные изображения сохранили нам сцены одиночной и коллективной (облавной) охоты и загоны для оленей. Ярким проявлением культуры этого этапа является развитие бронзолитейного производства. Наибольшее количество предметов из бронзы и наибольшее разнообразие их форм, как орудий труда, так и украшений, относится к периоду VII-I вв. до н.э.
Бронзолитейное производство явно становится уделом специальных мастеров, ставящих клейма на сделанные ими предметы. Развитию этого производства способствовала, в частности, обеспеченность края ископаемыми. Уже по третьему этапу наблюдается вытеснение бронзы железом.
Так, например были находимы бронзовые кинжалы с железной рукоятью. Бронзолитейное дело тесно связано с развитым искусством украшения вещей, главной темой изображения являлось изображение зверей, а основным местом, где эти украшения ставились - было навершие кинжалов, секир и вообще вооружение. Вторую значительную группу изображений составляли части костюма (бляхи, пряжки и т.п.)
Развитой "звериный стиль" украшений был тесно связан с комплексом своеобразных идеологических представлений человека, связывающего свое происхождение с тем или иным животным (тотемном) и способного видеть в изображении этого животного чудодейственную силу (магия).
Техника и характер изображения зверей, тесно связывает культуру минусинцев с так называемой скифской культурой. Особенно эта связь прослеживается на памятниках второго и третьего этапов. В самом деле в это время (V-1 в. до н.э.) по соседству с Енисеем, на Алтае и далее на запад мы имеем дело с уже сложившейся культурой ранних кочевников, характерной в частности своим звериным стилем.
Трудно допустить, чтобы находящиеся рядом минусинцы не были бы захвачены, хотя бы в культурном отношении, этим мощным племенным союзом. Более того, можно предполагать, что значительное влияние на скифскую культуру, особенно в области изображения, оказали минусинцы, у которых изображения зверей появились еще в карасуке.
На территории Азии Минусинский край является древнейшим центром сложения тематик и звериного стиля. Не случайно поэтому некоторые исследователи считают возможным утверждать, что в сложении соответствующих сюжетов Центральной Азии и Северного Китая немалое значение имели древние минусинцы, а впоследствии и жители Алтая.
Несмотря на связанность явлений культуры между Минусинским краем и Алтаем в скифскую эпоху, все же основные культурные и политические связи здесь идут на юго-восток. Не случайно сюда, в сторону Тувы и Монголии, идут следы аналогичной культуры и явлений, свойственных Енисею. Они захватывают район Забайкалья и доходят вплоть до Китая.
Собственно наличие этих связей было уже нащупано в карасунскую эпоху. Намечается некое единство культурных связей с вышеназванными районами, ограниченное на западе меридианом Томска, на востоке, к северу от Байкал, меридианом Иркутска.
На север эта культура доходит до параллели Красноярска, на юге - спускается на параллель Улан-Батора и, даже, Пекина. Единство культуры описанного района совпадает с ареалом распространения длинноголового расового типа с долихопрозопическим лицом, узким горбатым носом и выдающимся затылком.
Несомненно, что это и есть те динлины и бома китайских летописей, которые особенно удивляли жителей Китая своими голубыми глазами, рыжими волосами и вообще светлой окраской. Этот тип населения Енисея создался на основе того развития хозяйства и культуры, которое мы выше описали.
Таким образом резюмируем основные, наиболее важные для нас выводы.К III веку до н.э., т.е. к тому времени, когда впервые появляются племен "киргиз", в китайской форме "цзянькунь", жившие тогда по верхнему течению реки Енисей, в районе Минусинского края, - мы имеем: полуоседлые пастушеские племена скотоводов, с высокоразвитой техникой бронзолитейного производства, занимающиеся земледелием, охотой и рыболовством.
Культура насельников Минусинского края явилась плодом длительного развития хозяйства с середины третьего тысячелетия до н.э. и принадлежала белокурому, длинноголовому типу населения, известного китайцам под именем динлин. Это динлинское общество, являющееся союзом племен, будучи до 1 тысячелетия до н.э. связанным с западной частью Азии, с 1 тысячелетия до н.э. вступает во все сильнее развивающиеся взаимоотношения с племенами Центральной Азии.
Будучи временно, в V-III вв, до н.э. культурно объединенным с могучим скифским союзом, оно, не порывая в это время связей с Центральной Азией, к первым векам до н.э., попадает под ее непосредственное воздействие. Ко времени, предшествующему связям динлин с Центральной Азией, динлины прошли длительную историю этногенеза, в которой участвовали разнообразные и иногда далеко друг от друга территориально расположенные племенные компоненты.
Известная самостоятельность развития культуры Енисея, непрерывность ее развития в течение почти двух с половиной тысячелетий, позволяет нам видеть во всех выше разобранных этапах культуры динлинский этногенез.
На базе динлинского этногенеза произойдут те изменения, которые позволят выкристализоваться новому этническому явлению - киргизам. Но то новое этническое явление - киргизы, историю которого мы будем разбирать ниже, явилось прямым результатом предшествующего динлинского этногенеза.
Здесь были заложены основы характерных форм скотоводческого хозяйства, культуры и расового типа, которые долгое время отличали впоследствии киргизские племена от родственных им тюркских племен.
Вот почему истоки сложения киргизских племен, а следовательно и история киргизского народа, должны начинаться по археологическим памятникам с афанасьевской культуры, с анализа динлинского этногенеза, на базе которого и возникает древнее киргизское общество.» - А. Н. Бернштам
Что говорят научные данные ДНК исследований?
“Гаплогруппа R1a1, а точнее её подгруппа R1a1a1b2 (определяется мутацией Z93), является генетическим маркером индоевропейских пасторалистов, которые мигрировали с территории современной Украины на территорию современного Ирана, Индии, казахских степей, Таримской впадины, Алтайских гор, региона реки Енисей и западной Монголии в бронзовом веке.
Естественно, что R1a1, а точнее её подгруппа R1a1a1b2 (R1a-Z93), встречается с высокой частотой среди тюркских народов, которые в настоящее время проживают в районе реки Енисей и Алтайских гор в России.
В отличие от тувинцев, у хакасов (название которых было создано советской властью от китайского наименования кыргызов — хягассы (黠戛斯), так как их считали потомками кыргызов) наблюдаются значительно более высокие проценты гаплогруппы R1a1 (35,2%) и гораздо более низкие проценты гаплогрупп C (1,1%) и Q (4%). Однако гаплогруппа N также является самой распространённой гаплогруппой среди хакасов (50%) (Губина и др. 2013: 339; Ши и др. 2013.
Что касается алтайцев, то Алтай-Кижи (южные алтайцы) характеризуются высокой частотой гаплогруппы R1a1 (50%) и низкими до умеренными частотами гаплогрупп C2 (20%), Q (16,7%) и N (4,2%) (Дулик и др. 2012: 234.
Основные различия между хакасами и южными алтайцами заключаются в более низкой частоте гаплогруппы N (в другом исследовании гаплогруппа N встречается с высокой частотой (32%) среди алтайцев в целом: см. Губина и др. 2013: 329, 339) и более высоких частотах гаплогрупп C2 и Q у последних.
Происхождение кыргызов из региона Тянь-Шаня (Кыргызстан) от енисейских кыргызов является предметом споров среди историков. Однако среди современных тюркских народов у первых наблюдается самый высокий процент гаплогруппы R1a1 (более 60%).
Поскольку западноевразийская физиогномика енисейских кыргызов, описанная в Синь Таншу, с высокой вероятностью была отражением их индоевропейского евразийского маркера R1a1a1b2 (R1a-Z93), можно предположить, что тянь-шаньские кыргызы получили свой маркер R1a1 от енисейских кыргызов. Иными словами, первые происходят от последних.
Другие Y-хромосомные гаплогруппы, встречающиеся среди кыргызов, — это C2 (12–20%), O (0–15%) и N (0–4,5%). Отсутствие гаплогруппы Q у кыргызов главным образом отличает их от алтайцев.
В бронзовом и раннем железном веках регион реки Енисей был населён индоевропейцами. Исследование ДНК 26 древних человеческих образцов из района Красноярска, датируемых серединой второго тысячелетия до н.э. и вплоть до IV века н.э., показывает, что енисейские пастухи в основном принадлежали к гаплогруппе R1a1 (Keyser et al. 2009: 401).
Высокая частота гаплогруппы R1a1 среди современных кыргызов и алтайцев может свидетельствовать о том, что они происходят от енисейских кыргызов. Кроме того, это может объяснить, почему в средневековых китайских летописях кыргызов описывали как обладавших западноевразийской внешностью.
Y-хромосомы Көк Тюрков ещё не были изучены. После распада Второго Тюркского каганата в 745 году н.э. Көк Тюрки были рассеяны, и сложно определить их современных потомков.
Если они действительно происходили от восточных скифов/Саков (Суо) или были связаны с кыргызами, как утверждает Чжоушу (Чжоушу), Ашина (древнетюркская королевская династия, возможно, также связанная с тюрко-еврейским Хазарским каганатом, согласно Питеру Б. Голдену из Ратгерского университета) могли принадлежать к линии R1a1.” — Джу-Йоп Ли и Шунту Куанг из Университета Торонто, Канада
Источник: «Сравнительный анализ китайских исторических источников и исследований Y-ДНК в отношении ранних и средневековых тюркских народов»
Авторы: Джу-Йоп Ли и Шунту Куанг из Университета Торонто, Канада
«Кыргызы представляют собой смешанную популяцию между Востоком и Западом. Крайне низкое Y-разнообразие и наличие высокочастотной 68,9% Y-хромосомной гаплогруппы R1a1-M17 (индоевропейский маркер – яркая особенность кыргызского населения в Центральной Азии). Считается, что эта линия связана с индоевропейцами, мигрировавшими в Алтайский регион в бронзовом веке, и смешалась с различным тюркскими группами.
Среди азиатских линий R1a1a1b2-Z93, R1a1a1b2a2-Z2125 довольно распространена у кыргызов (68%) и афганских пуштунов (40%) и реже у других афганских этнических групп, а также у некоторых популяций Кавказа и Ирана (10%). Примечательно, что базальная линия R1a1a1b2-Z93 широко распространена в Южно-Сибирском Алтае России.
Согласно опубликованным данным древней ДНК, мы установили, что в эпоху средней бронзы гаплогруппа R1a1a1b2a2a-Z2125 в основном встречалась в популяции синташтинской культуры из могильника Каменный Амбар 5, Западная Сибирь, в популяции фёдоровского типа андроновской культуры или карасукской культуры из Минусинской котловины, южная Сибирь, а также в популяциях андроновской культуры из Майтана, Ак-Мустафы, Актогая, Казахского Мыса, Сатаны, Ой-Джайлау III, Карагаша 2, Дали и Зевакинского каменного забора, Казахстан. (Wen, Shao-qing; Du, Pan-xin; Sun, Chang; Cui, Wei; Xu, Yi-ran; Meng, Hai-liang; Shi, Mei-sen; Zhu, Bo-feng; Li, Hui (March 2022)
Источник: "Dual origins of the Northwest Chinese Kyrgyz: the admixture of Bronze age Siberian and Medieval Niru'un Mongolian Y chromosomes", Nature
Источник: Wen, Shao-qing; Du, Pan-xin; Sun, Chang; Cui, Wei; Xu, Yi-ran; Meng, Hai-liang; Shi, Mei-sen; Zhu, Bo-feng; Li, Hui (March 2022)
Казахстанский ДНК-историкЖаксылык Сабитов: «Кыргызы до IX в. проживали на Енисее в Минусинской котловине. В IX в. енисейские кыргызы переселились на Алтай и Прииртышье.
В 1326–1329 гг. часть алтайских кыргызов перекочевала в Семиречье и на территорию современного Кыргызстана». Также он в своей работе опубликовал данные образцов ДНК из Синташтинской культуры, который, как он излагает, «является родственным алтайским и современным кыргызам, а из Арбан-1 Карасукской культуры является родительским к современным кыргызам.
Генетические данные из Аржан (VIII в. до н.э.) имеют также родительские гены кыргызов». Известно, что в устройстве Аржан находят общее с Синташтинскими андроновскими памятниками (М.П. Грязнов).
О кыргызах Ж. Сабитов пишет, что «…около трети кыргызских родов имеет аналоги среди других тюркоязычных народов.
Две трети родов уникальны в том отношении, что встречаются только у кыргызов. Возможно, эти рода связаны с автохтонным населением. Как известно, на территории Кыргызстана проживали сакские племена, позже сюда с востока пришло племя усунь.
Высокий процент R1a1 у кыргызов появился тремя путями – от сакских племен, от усунь, и от телеских племен, а также есть версия о переселении на территорию современного Кыргызстана части енисейских кыргызов»
Источник: «Историко-генетический подход в исследовании этногенеза и материальной культуры древних кыргызов» - Международный журнал экспериментального образования
«Образцы из захоронений андроновской, тагарской и таштыкской культур были определены Y-STR, что позволяет сравнить эти образцы между собой и образцами представителей разных популяций, как древних, так и современных.
Гаплотип андроновцев S10, S16 имеет следующий вид:
ANDRON S10, S16 13-25-16-11-11-14-10-14-11-18-15-14-11-16-20-12-23
Наибольшее число совпадений наблюдается с тяньшанскими киргизами и южными алтайцами. Полные совпадения гаплотипов у популяций, которые территориально близки и имеют общую историю, возможно только в случае их генетического родства, случайные совпадения маловероятны.
Таким образом, южные алтайцы и тяньшанские киргизы являются потомками близких родственников енисейских андроновцев, вероятнее всего, потомками алтайских андроновцев. Как известно, между киргизами и южными алтайцами лингвистами и этнографами давно было установлено близкое языковое и этническое родство (Баскаков,1966: 15-16).
У этих народов совпадает большинство названий родовых подразделений (мундус, тёлёс – доолос, кипчак, найман, меркит и т.д.). Киргизские предания называют Алтай прародиной своего народа. Ряд историков считает, что некогда киргизы и южные алтайцы входили в единую общность и переселение киргизов с Алтая на Тянь-Шань произошло относительно недавно (Абрамзон, 1959: 34; Абдуманапов, 2007:95, 114).
Источник: Волков В.Г., Харьков В.Н., Степанов В.А. Андроновская и тагарская культуры в свете генетических данных.
«Земля современного Кыргызстана, населенная на рубеже эр сакскими и усуньскими племенами, были захвачены енисейскими кыргызами (хакасами) в VIII веке н.э. Поскольку Кыргызстан является естественной горной крепостью Тянь-Шаня, это остров, похожий на общину литовских татар, с высокой генетической инерцией и ограниченными влияниями. По сути, все четверо являются скифами: сака-скифы, скифы-усуни, енисейские кыргызские скифы и литовские татарские скифы.
Источник: "Литовские татары: ДНК-предки, прослеженные до евразийских степей", Академия ДНК-генеалогии, Цукуба, Япония, Игорь Рожанский
«Научные данные говорят, что большая часть современных кыргызов (65 %) имеет гаплогруппу R1a. Исследования ДНК проб из останков древних захоронений, опубликованные в исследованиях доктора К. Кайзера и ее коллег в научной работе «Древние ДНК предоставляют новый взгляд на историю южносибирских людей курганной культуры», показывают, что большинство из носителей Андроновской, Тагарской и Таштыкской культур имеют гаплогруппу R1a1.
Об этом исследовании говорит в своей работе А. Клесов: «авторы напоминают, что андроновскую культуру сменила карасукская в Южной Сибири. На смену карасукской культуре пришла тагарская в районе Хакассии. На смену тагарской культуре пришла таштыкская, в I–IV вв. н.э., в районе Енисея».
Также в 2012 г., опираясь на эти и другие результаты, российские ученые В.Г. Волков, В.Н. Харьков и профессор В.А. Степанов в своей научной работе «Андроновская и тагарская культуры в свете генетических данных» опубликовали следующие данные: «Гаплотипы андроновцев под данными S10 и S16 относятся к гаплогруппе R1a1a.
Данная гаплогруппа выявлена у древних таримских мумий (II в. н.э.), у носителей пазырыкской культуры на Алтае (V в. до н.э.) и у хунну в Монголии (III – I вв. до н.э.). При сравнении гаплотипов выше данных андроновцев полное совпадение и высокий коэффициент имели тянь-шаньские кыргызы (65) и южные алтайцы.
В анализе с гаплотипом представителя тагарской культуры самыми близкими из всех сравниваемых оказались кыргызы (. Далее в сравнении гаплотипов тагарской S24 и таштыкской S34 культур обнаруживается, что они идентичны и являются производным от тагарской S26 и полное совпадение имеет только с одним кыргызом, что совпадения гаплотипов кыргызов с гаплотипами андроновцев, тагарцев и таштыкцев однозначно указывают на наличие общей предковой популяции».
Таким образом, здесь были сделаны такие выводы: «гаплотипы носителей андроновской и тагарской культур имеют наибольшую близость к гаплотипам южных алтайцев и тянь-шанских кыргызов»
Вывод:
Носители гаплогруппы R1a распространились по всей Центральной Азии, от берегов Каспийского моря до Южной Сибири и Тянь-Шаня, в свою очередь, образовав Андроновскую культуру.
Далее, смешиваясь с другими кочевыми племенами, по разным причинам, шло группирование и образование преемственных культур по территориям.
Так, на Тянь-Шане распространяется сако-усуньская культура, а в Южной Сибири андроновскую культуру сменяет карасукская. На смену карасукской приходит тагарская в районе Хакассии, а затем таштыкская на смену тагарской культуре в районе Енисея.
Таштыкское время явилось подлинной основой всего дальнейшего развития енисейских кыргызов в области этногенеза и сложения кыргызской культуры, в V–VI вв. на Енисее формируется Каганат кыргызов. А начиная с IX в. енисейские кыргызы стали переселяться на Алтай и Прииртышье.
А затем в Семиречье и на территорию современного Кыргызстана. Исходя из вышеописанного, в исследовании этногенеза кыргызов следует отметить два исторических направления и развития.
Таким образом, материалы вышеперечисленных археологических культур могут послужить источниковой базой для изучения материальной культуры древних кыргызов.» - Молдалиева М. И.
Источник: Молдалиева М.И. ИСТОРИКО-ГЕНЕТИЧЕСКИЙ ПОДХОД В ИССЛЕДОВАНИИ ЭТНОГЕНЕЗА И МАТЕРИАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ ДРЕВНИХ КЫРГЫЗОВ // Международный журнал экспериментального образования. – 2021. – № 1. – С. 68-72;
Commentaires